На страницах журнала "Эксперт", №5 за январь 2021 года прошло обсуждение темы: «Почему рост ВВП не ведет к росту доходов населения», в обсуждении принял участие Заведующий лабораторией проблем уровня и качества жизни ИСЭПН ФНИСЦ РАН, д.э.н. профессор В.Н. Бобков.

С опубликованной в журнале статьей на эту тему можно ознакомиться во вложении, а также пройти по ссылке на журнал

ЭКОНОМИКА И ФИНАНСЫ/МАКРОЭКОНОМИКА

Александр Трушин

До людей не доходит

Почему рост ВВП не ведет к росту доходов населения

Глава Минэкономразвия РФ Максим Решетников увязал рост ВВП с ростом доходов населения. «Без роста доходов населения, без роста потребления домашних хозяйств дальнейший рост экономики и выход на рост в 3%, который является нашей целью, невозможен», — заявил министр в ходе  Гайдаровского форума. Он уточнил, что новые национальные цели развития делают понятие экономического роста и роста благосостояния объемным и комплексным. Пожалуй, это первый пример того, как правительственный фокус захватил не абстрактные для граждан величины вроде ВВП или благосостояния, а вполне близкие «доходы».

Но несмотря на все усилия, которые правительство РФ в прошлом году предпринимало для поддержки доходов — в виде прямых социальных выплат потерявшим работу, семьям с детьми, в виде поддержки рабочих мест, – ситуация с реальными располагаемыми доходами населения (РРДН — доходы населения за вычетом обязательных платежей, то есть налогов и платежей по кредитам, скорректированные на инфляцию) продолжает оставаться более тревожной, чем в целом с экономикой. Так, в минувшем 2020 году сокращение ВВП составит 3,4%, зато снижение доходов населения может достичь 4,9% — это рекордное значение за последние 20 лет. В 2021 оба показателя продемонстрируют «отскок» — но если ВВП, согласно базовому прогнозу МЭР, вырастет на 3,3%, то РРДН лишь на 3%, и в 2022-2023 годах их темпы также будут примерно на 1 п.п. отставать от ВВП.

Причина, по мнению экспертов, не столько в пандемии коронавируса, сколько в сложившемся в стране механизме распределения добавленной стоимости .

Не чувствуют роста

Начиная с 2014 года специалисты отмечают главный парадокс российской экономики: ВВП растет, пусть и меньше одного процента в год, увеличивается номинальная средняя заработная плата, но при этом реальные располагаемые доходы падают.

В последние четыре года, по данным Росстата, ежеквартально увеличиваются среднедушевые  денежные доходы населения. И даже в третьем квартале ковидного 2020-го года  они оказались меньше всего на 100 рублей, чем в том же периоде 2019-го – 35 043 рубля против 35115 рублей. За истекший год Росстат данные еще не посчитал, но вполне вероятно, что этот показатель окажется в плюсе. Но вот какая проблема: при всех этих достижениях реальные располагаемые доходы упорно снижаются (см график 1). Здесь преобладают показатели со знаком минус, начиная с 2014 года, за исключением 2018-го (прирост 0,1%) и 2019-го (плюс 1,0%).

На сентябрь 2020 года РРДН оставались почти на 12% ниже среднего значения за 2013 год.

Итоговое значение падения реальных доходов в 2020 году пока можно только прогнозировать. В Институте социально-экономических проблем народонаселения (ИСПН) Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН предполагают, что падение составило 4,9% год к году.

Валерий Миронов, заместитель директора института «Центр развития» НИУ ВШЭ добавляет, что связь ВВП и доходов очень сложная и зависит от множества факторов: «Бывают периоды в экономике, когда зарплата опережает рост производительности труда, бывает – наоборот, отстает. В первом случае высокие зарплаты стимулируют внутренний спрос в экономике, но это ведет к снижению прибыли и инвестиций. И следовательно, ограничивает возможности будущего развития. А во втором случае увеличивающаяся прибыль может быть использована для капитальных вложений». Например, в минувшем году сложилась новая ситуация на отечественном рынке труда. Закрытие границ из-за коронавируса привело к резкому сокращению числа трудовых мигрантов из ближних государств. За январь-сентябрь прирост составил 81 тысячу человек против 190 тысяч за тот же период 2019-го. В Москве в 2019 году был прирост числа мигрантов 24 тысячи человек, в 2020-м —  минус 30 тысяч. Места мигрантов занимают россияне. Но они требуют более высоких зарплат. Получилось, что, несмотря на падение экономики, номинальные зарплаты в 2020 году выросли почти на 4%. Но этот рост не повлиял на увеличение реальных располагаемых доходов .

Свою лепту вносит и рост кредитования: к октябрю 2020 года платежи россиян  по кредитам достигли 11,1% от денежных доходов. Это рекордно много — и давит на величину РРДН, так как кредиты вычитаются при их расчете из доходов.

Шагреневая кожа

Понятно, что в экономике все взаимосвязано, но специалисты, занимающиеся вопросом доходов населения, считают, что именно доходы зависят от ВВП, а не наоборот. Так, проректор Института социальной политики ВШЭ  Лилия Овчарова в интервью «Эксперту» о проблемах бедности  описывала эту взаимосвязь следующим образом: «Население начинает массово ощущать позитивные эффекты от роста реального ВВП только тогда, когда он превышает три процента. На четырехпроцентном росте ВВП начинает подрастать и богатеть средний класс. А более половины населения начинают субъективно ощущать улучшение материального положения только тогда, когда рост составляет пять процентов и выше. Эти результаты получены на эмпирическом материале последних восемнадцати лет. У нас очень низкая включенность массовых слоев населения в рост ВВП и достаточно низкая включенность бедных в рост доходов» (см. «Бедность — угроза качеству экономического роста» №29 2019).

За два года, как мы видим, ситуация не изменилась — эксперты объясняют это сложившимся в России национальным механизмом распределения ВВП.

Игорь Николаев, директор Института стратегического анализа компании ФБК Grant Thornton обращает внимание на то, как распределяется добавленная стоимость между участниками экономического процесса: «Часть ее забирает себе государство в виде налогов. Напомню, НДС с января 2019 года был повышен до 20%. Другую часть оставляют у себя собственники (владельцы) предприятий. Третья часть достается работникам и их семьям. Вроде бы все ясно. Но на практике это распределение оказывается сложнее. С 2014 по 2019 годы реальные доходы федерального бюджета России выросли на 14% при суммарном росте ВВП за те же годы на 1,9%. Реальная прибыль предприятий и организаций – на 7%. А реальные доходы населения упали. Это абсолютно ненормальная, но вполне реальная картина нашей экономической жизни».

Дело в том, продолжает эксперт, что реальные располагаемые доходы населения складываются из пяти основных источников: заработные платы наемных работников, социальные выплаты от государства, доходы от предпринимательской деятельности, доходы от собственности и прочие доходы (см графики 2 и 3). Доля социальных выплат в 2019 году составляла 18,9%. Но в 2020-м увеличилась в 3 квартале до 22,9% за счет выплаты пособий на детей. Доля зарплат наемных работников держится тоже на одинаковом уровне – в 2019 году 57,7%, в 3 квартале 2020-го – 57,1%. А вот доля доходов от предпринимательской деятельности, которая в 2000 году составляла 15%, к 2013 упала до 7%, к 2019-му снизилась еще на 1 п.п., а в 3 квартале 2020 года до 5,6%. Доля доходов от собственности держится на уровне 4-5%. Доля прочих доходов, достигавшая пика 17, 4% в 2015 году, в 3 квартале 2020 года упала до 10,1%. Другими словами, у нас сужается, словно шагреневая кожа, экономика «свободного заработка» (free earnings).

В развитых экономиках доля доходов от предпринимательской деятельности, составляет от 20% до 40%. По мнению Игоря Николаева, нынешняя ситуация с доходами населения России  — это результат длительного процесса огосударствления экономики, который начался у нас после кризиса 2008 года.

Вячеслав Бобков, завлабораторией проблем уровня и качества жизни  Института социально-экономических проблем народонаселения Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН предлагает рассматривать проблему, обратившись к методике формирования ВВП по источникам доходов. Такой расчет включает в себя три составных части. Первая – это оплата труда, включая скрытые доходы, которые не наблюдаются прямыми статистическими методами. Вторая – это валовая прибыль (разница между выручкой и себестоимостью сбытой продукции или услуги) в экономике и валовые смешанные доходы (часть валовой добавленной стоимости, которая остается у производителей после вычитания расходов, связанных с оплатой труда наемных работников и уплаты налогов). И третья – чистые налоги на производство и импорт. Соотношение этих частей достаточно стабильное и выражается так: оплата труда – 46,7%, валовая прибыль – 41,9%, чистые налоги — 11,4%.

Соотношение этих трех долей ВВП, продолжает Вячеслав Бобков--  по источникам доходов в развитых экономиках иное. В среднем оно соответствует пропорциям «золотого сечения»:  чистые налоги на производство и импорт составляют 10-12% (примерно как у нас); валовая прибыль экономики и валовые смешанные доходы составляют менее значительные, чем в России, 27-29%; а вот оплата труда наемных работников — гораздо более внушительные, чем у нас, 59-62%.

Пора переходить к прогрессии

«При росте реального ВВП, -- говорит Вчеслав Бобков, --  в последние семь лет в среднем, примерно 1% за год, почти незаметном, также незначительно прирастает и оплата труда в среднем на одного работника. При высоком неравенстве распределения заработной платы это приводит к преобладанию работников с заработной платой ниже среднего уровня. Так, в 2019 году наименее оплачиваемые работники с месячной заработной платой ниже прожиточного минимума  составляли 5%. Низкооплачиваемые – с заработной платой 1-2 прожиточных минимума, 35%; а три слоя работников с зарплатой до 3,2 прожиточных минимумов составляли 64% всех наемных работников.

Такая система распределения доходов заставляет часть специалистов предположить, что у нас в принципе нарушена прямая связь между ростом экономики и доходов. «Выдавайте хоть 10% роста каждый год – не будут расти доходы, если у вас перекошены перераспределительные процессы, — категоричен Игорь Николаев. — Зачем вообще добиваться роста ВВП, если он не выражается в росте реальных доходов населения»? Игорь Николаев обращает внимание на то, что у нас практически нет механизмов, которые регулировали бы распределение и перераспределение доходов в обществе. С 1991 года у нас действовала прогрессивная шкала НДФЛ – от 12% до 35 % зависимости от размера месячного дохода. В 2002 году была введена плоская шкала налогообложения – для всех 13%. «У нас нет законодательно утвержденных нормативов распределения прибыли между государством, бизнесом и населением, — говорит Игорь Николаев. — И я думаю, что отсутствие таких нормативов не случайно. Это тоже социально- экономическая политика. Она позволяет при отсутствии роста экономики, или при слабом ее росте и государству, и бизнесу экономить на зарплатах наемных работников. У нас были неоднократные попытки вернуть прогрессивную шкалу. Но власти отказывались, говорили, что мы до этого «еще не доросли». Да мы давным-давно доросли!»

За время пандемии у нас резко выросла прибыль в секторе цифровых технологий и в производстве товаров для медицины. В некоторой степени  эти сектора сейчас продуцируют дальнейшей рост  неравенства – именно в силу сложившейся системы распределения доходов. Возможно, одним из способов решения проблемы станет введение в России так называемого цифрового налога с транснациональных компаний, активно осваивающих российский рынок. Напомним, ряд стран такие налоги уже ввели: Франция, Великобритания и Италия взимают 2-3% с валового дохода таких корпораций от онлайн рекламы, доступа к маркетплейсам и продажи данных пользователей.

Известный французский экономист, автор труда «Капитал в XXI веке» Тома Пикетти в конце прошлого года предупредил, что пандемия скорее всего усугубит неравенство в мире — так как ведет к падению заработка для групп с низким уровнем дохода и росту накоплений для групп со сверхдоходами. В качестве адекватного ответа он приводит пример Великобритании, где по окончанию пандемии предлагается создать в единовременный налог на благосостояние вместе с более прогрессивным налогом на наследство и на прирост капитала. Правда, дальше встате вопрос — насколько эффективным будет перераспределение собранных налогов. По российскому опыту последних лет мы видим, что увеличение доходов бюджета вовсе не означает роста РРДН.